Тонкие губы зельевара скривила привычная усмешка. Он почувствовал, как внутри нарастает раздражение. Мальчишка ничего не знает... В соостветствии с ощущениями, Северус сконцентрировал внимание не на глазах Гарри, а на "оболочке": очки Джеймса, брови Джеймса, лицо Джеймса...

Неприязнь нарастала все больше и больше, отражаясь в черных глазах. Взмах палочкой:

- Лигиллименс! - и профессор погрузился в мутное варево сознания своего ученика....

...Люциус Малфой!
От неожиданного лица картинка комкается и пропадает, Северус возвращается в свое тело и в свои мысли. Не без удивления он обнаруживает, что нависает над мальчиком, почти касаясь его своим крючковатым носом. Ярко-зеленые глааа прямо перед ним выглядят напуганными и сердитыми. Профессор Снэйп не обращает на это внимания, он застывает, анализирует...

...Значит, Темный Лорд пошлет Люциуса, чтобы убить его? Но нет, вовсе не обязательно... Теперь с Люциусом его связывает еще кое-что... И у него может появиться мотив... Может...

Отшатнулся от юноши, рефлекторно опираясь одной рукой о директорский стол.

- Мистер Поттер, держите себя в руках. Иначе... - усмехнулся властно и едко, - Вас в руках будет держать кто-нибудь другой.

Направил на него тяжелый, насмешливый взгляд, но решил не направлять палочку. Юноша явно был перепуган и разгневан. Добавлять смысла не имело.

- Сядьте обратно.

- Это не Ваше дело, мистер Поттер, - теперь в черных глазах зельевара мелькнул гнев. Он подошел прямо в эпицентр небольшого взрыва к пышушему злостью юноше. Подошел идеально владея собой. Казалось, даже голос его стал обыденным.

- Вам стоило рассказать мне все с самого начала, - он выпрямился прямо перед Поттером, худой, в черной мантии, с откинутыми назад черными сальными волосами, и посмотрел на него сверху вниз.

- Как мило, Поттер... - неподвижно вглядывается в удивительные глаза Лили, непонятно каким образом оказавшиеся на этом лице, - Вы заботитесь обо мне?.. - тон даже не получился ироничным.

Северусу вспомнились слова Дамблдора: "..Зато в глубине души он гораздо больше похож на свою мать." Директор не отводил взгляда от этих ярких глаз, толи будучи загипнотизирован ими, толи гипнотизируя сам...  Гнев стихал, уступая место какой-то странной, решительно обреченности. Запах Лили вытолкнул анисовый или так перемешался с ним, что заглушил все яркие акценты.

- Вот здесь Вы правы... - взмахом палочки вернул кресло в нормальное положение. Голос директора звучал устало-приглушенно, будто потерял свои краски, - Сядьте сейчас же. Мне необходимо Вам рассказать...

Момент был выбран как нельзя кстати. Темный Лорд занят самоубийственным укреплением бессмертия. Люциус Малфой висит как дамоклов меч над шеей зельевара. Школа еле держится, уроков нет, половина школьников непонятно где. Вот теперь время пришло.

- В том числе, - посмотрел на кресло директора. Нет, сейчас туда идти не хотелось, только не туда. Необходимо было...
Северус Снэйп отвел глаза. Смотрел на свечи. Они медленно таяли. Запах Лили душил, проникал в горло и заставлял молчать. Но молчать было уже нельзя. Решительность придала голосу силу и глубину, но эмоциональности не появилось.

- Вы знаете, что я являюсь двойным агентом. Я работал на Орден и на Темного Лорда одновременно. Но Вы не знаете, по каким причинам мне доверял Дамблдор, - небольшая пауза. Нет, останавливаться нельзя, даже чтобы подыскивать слова, - Он знал, что я знаком с Вашей матерью, Лили Эванс, с самого детства. Мы были... - снова пауза, -...очень хорошими друзьями. Мы жили недалеко друг от друга и вместе поехали в Хогвартс. Там мы поссорились потому, что я стал Пожирателем. Вы видели один эпизод, который и стал последней каплей... - губы сами по себе скривились, отражая душевный неуют от вопспоминания об открывшейся тайне. Ведь не зря Северус тогда спрятал именно эти воспоминания. Самыми постыдными были не воспоминания о влюбленности, а именно этот, трусливый, неправильный, ошибочный шаг... - Потом я стал свидетелем пророчества. Именно я донес все Темному Лорду. Но когда я узнал, что пророчество о Лили, то попытался отговорить Темного Лорда. Он, разумеется, меня не слушал. Когда я понял, что его решение изменить нельзя, я обратился к Дамблдору. Между нами произошел разговор. Я заключил с ним сделку. Раз и навсегда. За то, что он прячет Лили и... - снова неприятная, незапланированная пауза, - ...ее семью, я становлюсь агентом Дамблдора. Так и вышло. Когда ее предали, когда она умерла, я стал ждать твоего появления. Я обещал Дамблдору помогать тебе. Этим я и занимался столько лет. Его я, разумеется, убил по его же просьбе. Из-за заклятия на руке он должен был жить не больше года. Он просил сократить ему дни, дабы не попасться в руки других пожирателей, настоящих.

- Да, - кивнул головой, готовый полностью отвечать за свои действия, -  Тогда я был Пожирателем Смерти. Даже не двойным агентом. У меня была другая логика.

Северус старался смотреть в глаза Гарри, не видя их, как всегда делал с Темным Лордом, если требовалось не допустить его в сознание. Но лишь с этим полумертвым лысым магом получалось, мальчик же просто излучал глазами эмоции. Не смотреть в них было невозможно, они притягивали взгляд. И профессор Снэйп смотрел. Припоминая одновременно и яркие глаза Лили, и пронзительно-голубые глаза Дамблдора, и темные, суровые глаза матери...

Брови профессора сдвинулись к переносице. Казалось, еще немного и нервная система Поттера просто не выдержит. Снэйп шагнул к столу и вытащил из какого-то ящика виски, быстро налил в стакан, заполнив его ровно наполовину, передал ученику.

- Выпей, - произнес он тихо и отчетливо. Потом шагнул назад и снова опирался на директорский стол.

- Да. Очень тяжелое было заклятие. Он не прожил бы больше года. Я не хотел соглашаться сначала. Но он сказал, что душу Драко еще можно спасти. Что если бы он убил Дамблдора сам - по задумке Темного Лорда - его душа была бы испорчена.